Терминариум

Х

Хаос — «стихийная жизнь вселенной», которая «есть не что иное, как борьба и развитие разных типов и ступеней организации» [Философия живого опыта, с. 251].

Харибда биопрогресса — вся совокупность частных ограничителей, которая в отличие от единого всеобщего ограничителя – Сциллы биопрогресса, контролирующей всю биосферу в целом, – суживает каждым своим парциальным регулятором область развития той или иной отдельной биоформы. Для каждой из них узкая граница области борьбы за жизнь определяется внутренними отношениями данной формы и зависит не от общего количества солнечной энергии, а только лишь от доли, находящейся в непосредственном распоряжении, т.е. в подходящем для данной биоформы виде и притом в пределах ее внешних отношений. Иными словами, «область, в пределах которой жизненная форма имеет действительную возможность бороться за свое существование» [Основные элементы, с. 89], ограничена ее конкретным биолимитом, совокупность которых и есть, образно говоря, Харибда всего биопрогресса в целом.

Химера (от греч. Χίμαιρα – мифическое огнедышащее чудовище с головой льва, туловищем козы и хвостом дракона) — в обыденной речи – реально неосуществимый замысел, утопический проект, оторванная от действительности мечта, несбыточное желание или крайне причудливая фантазия; в терминах тектологии – предельно противоречивая и совершенно нереализуемая на практике система идей, или просто совокупность противоречиво разнородных и несвязанных дополнительными соотношениями идей; т.е. некий идеологический оксюморон, несовместимая совместимость.

Хозяйственный план — с организационной точки зрения ряд управляемых тектологических актов, цель которых – перевести хозяйство из данного тектологического состояния в расчетное, т.е. составленный на определенный период времени проект развития хозяйства. Если такой проект объединяет все сферы производства и в его основе лежат научно-организационные принципы регулирования, то он называется единым хозяйственным планом.

Хозяйство — это экономика плюс техника, поскольку хозяйственные отношения включают в себя не только «взаимоотношения людей в производстве и присвоении», но и «отношения людей к природе, всю сумму методов борьбы с нею или ее эксплуатации» [Вопросы социализма, с. 306]. Цель хозяйства – «удовлетворение человеческих потребностей (а затем, конечно, и их развитие)» [Тектология, кн. 1, с. 276].

Холизм (от греч. ὅλος – целый, весь) — философия целостного опыта, т.е. эмпириомонизм.

Холограмма (от греч. ὅλος – целый, весь и γράμμα – все начерченное и написанное) — коллективное представление о мире или его фрагменте, т.е. физиограмма мира или отдельного предмета.

Холография (от греч. ὅλος – целый, весь и γράφω – чертить, рисовать, писать) — отражение протореальности, воспринимаемой индивидуально как хаос элементов, в социально-организованном опыте всего человечества, т.е. эмпириомонистическая физиография.

Храм — эгрессивного типа социальная связь в эпоху авторитаризма, «объединяющая верных между собою и с самим божеством, идеализированным представителем прошлых поколений» [Наука об общественном сознании, с. 382].

Христианская идеология — форма социального лешательянства, или, с точки зрения тектологии, социальная дегрессия пассивного типа, т.е. лишенная практической революционности идеология, призывающая не к активной борьбе, а к покорности, терпению и пассивному ожиданию пришествия вождя-спасителя (Мессии), который устроит новый мировой порядок в пользу всех страдающих и угнетенных. В начальный период своего развития «идеи христианства были выражены и развиты по преимуществу свободными людьми – пролетариями, и отчасти представителями имущих классов, примкнувших к новой вере», и напротив, «рабы, слишком задавленные неволей и эксплуатацией, редко являлись идеологами-творцами». Однако именно их жизненные условия наиболее сильно отразились в христианстве, в котором представление о мироустройстве «выработалось глубоко авторитарное: беспредельная, руководящая вселенною власть и люди – ее рабы, независимо от их свойств и положения». Об этом же говорит и все нравственное учение христианства, «проникнутое духом кротости, смирения, непротивления», которое совершенно не соответствует «настроению тогдашних пролетариев, с их вовсе не мягкими, часто буйными нравами, с их пристрастием к жестоким зрелищам, вроде гладиаторских игр», и напротив, полностью соответствует «настроению рабов, беззащитных жертв чужой жестокости, далеких даже от мысли о борьбе. Влияние рабов, а не пролетариев сказалось и в замечательной, по тем временам, организованности движения: пролетарии-босяки всегда к ней мало способны, рабы же воспитаны в строгой дисциплине». Христианство стало общей религией всех угнетенных классов в силу своего «утешающего учения о другой жизни, о превращении последних в первых», и вообще, в богатом материале христианства было достаточно идей, удовлетворявших все без исключения угнетенные классы; а поскольку никакой борьбы между ними не было и «угнетенное положение сближало их», то именно в их среде и смогла выработаться общая идеология, названная в честь вождя-спасителя христианской [Наука об общественном сознании, с. 399-400].

Христианский идеал — это идеал-мечта, элементами которого являются «представление о справедливости на том свете, о награде страдающим, смиренным и покорным, о наказании злым и гордым, причем и награда, и наказание осуществляются не усилиями самих людей, а божеством, высшей мировой активностью, восстанавливающей нарушенное в земной жизни равновесие». Христианский идеал – это психическая «реакция “самоутешения”, вполне соответствующая принципу Ле-Шателье: внутреннее противодействие психики той боли, которая причиняется разрушительными силами извне»; иными словами, этот идеал-мечта выражает «тяготение коллектива к равновесию» [Тектология, кн. 1, с. 256-257]. См. закон равновесия.

Христианский социализм — идеологическая химера в виде синкретического сочетания авторитаризма (туловище), коллективизма (голова) и индивидуализма (хвост). В разных странах и в разные исторические моменты под вывеской «христианский социализм» скрывалось самое различное социальное содержание. Например, «в Англии первой половины XIX века это имя прилагалось к элементам действительно социалистическим по своей основной тенденции, но не порвавшим еще с авторитарными схемами мысли, с религиозной ее оболочкой». С другой стороны, «имеются и теперь особенно возрастают в числе присваивающие себе это имя представители фарисейской, сознательной апологетики» [Падение великого фетишизма, с. 134].

Христианство — эгрессивно-дегрессивная эйдосистема пассивного типа, точнее, глобальная система Ле Шателье в эйдосфере, т.е. «колоссальная организация и могучая культура, завоевавшая мир»; культура, «вся проникнутая духом пассивности, непротивления», с оторванным от действительности «потребительно-коммунистическим идеалом»; культура авторитарного типа с элементами индивидуализма. Построение мира в христианстве «строго авторитарное: бог сотворил мир, все ему подчиняются; нравственное учение насквозь проникнуто духом подчинения, – рабы да повинуются господам, всякая душа властям предержащим да повинуется». Цель, которая ставится в христианстве каждому отдельному человеку, – личное спасение, – индивидуалистическая, но в подчинении авторитету, так как она достигается только по указанию божества и с его помощью. Первоначально христианство являлось «коммунистической сектой. То, что называется причастием, есть воспоминание об общих трапезах»: собирались пожертвования, и устраивался общий стол. Дух христианства – дух любви, из которого выводится непротивление, отвращение к насилию и, как следствие, пассивное отношение к действительности с отсутствием идей творчества и борьбы. Христианский идеал – «царство небесное» – оторван от действительности и подлежит осуществлению не деятельностью людей, а волей и властью божества [Элементы пролетарской культуры, с. 9-10].

Христос — эгрессор христианства, его главный идеолог и основной авторитет, или, что более точно, триггерный эгрессивный центр всей христианской культуры и ее всемирной организации. Будучи реформатором ветхозаветного менталитета и триггером новозаветного, «Христос, если он существовал, был несомненно пролетарием». В то время творцами новой идеологии в наибольшей степени должны были явиться «пролетарии, люди вольные, менее угнетенные, духовно не столь обессиленные жизнью», как рабы, которые, тем не менее, внесли в христианство «очень многое: свою невольную организованность, свою авторитарно-бытовую забитость, свой дух непротивления и отвращения к жестокости, к насилию». Если экономическая составляющая христианской организации была в основном заслугой рабов, то идеологическая – пролетариев. «В Иудее было тогда вообще много пролетариев благодаря сильному разорению этой провинции. Также и апостолы были люди свободные, но лишенные собственности и коммунисты», а «записанные кем-то позже» деяния апостолов и есть, собственно говоря, «история первых христианских коммун» [Элементы пролетарской культуры, с. 12]. Для правоверного христианина Иисус из Назарета – не только провозвестник истины, «вокруг которой собираются представители новой, развивающейся жизни», он есть сам истина. Когда Понтий Пилат «задавал Христу свой презрительно-насмешливый вопрос: “Что есть истина?” – за плечами самодовольного скептика стояла, его устами говорила многовековая классическая культура. Старый, одряхлевший мир не верил ни в какую истину; он запутался в безысходных противоречиях. Этот мир был так безнадежен, что его представитель – Пилат – был признан недостойным получить ответ на свой вопрос: ответ все равно не был бы понят. Истина предназначалась не для того мира, который пережил сам себя, – а для того, который еще только зарождался, за которым было будущее» [Основные элементы, с. 1].

Хронотоп (от греч. χρόνος – время и τόπος – место) — пространственно-временная дегрессия какого-либо события. Например, хронотоп смерти Наполеона: 5 мая 1821 года, о. Св. Елены.

Хронофаг (от греч. χρόνος – время и φάγος – пожиратель) — комплекс, снижающий производительность труда, уменьшающий эффективность использования рабочего времени, т.е. всякого рода комплекс, который является причиной либо непроизводительной, либо неэкономной траты времени. Например, во всяком общежитии «все нарушения мира и порядка действуют на каждого обитателя: один нервный и беспокойный или больной человек лишает спокойствия и отдыха также всех прочих; один работающий по ночам подрывает дневную трудоспособность многих других и т.д.» [Тектология, кн. 1, с. 269].

Хронофагия (от греч. χρόνος – время и φάγος – пожиратель) — непроизводительная трата рабочего времени, необходимого для выполнения поставленной задачи в срок; т.е. сам процесс потери производительного времени под воздействием непредвиденных помех, при вмешательстве посторонних факторов в технологический процесс; например, остановка предприятия при отключении электроэнергии, задержка сборки узла или монтажа конструкции при отсутствии детали, диссипация творческого времени ученого или писателя в условиях бытовых неурядиц (семейные ссоры, дети, шумные соседи, назойливые друзья, выход из строя сантехники, отопления, электроплиты, отключение воды, электричества и т.д.).

Художественная идея — это замысел произведения искусства и «сущность его выполнения или задача и принцип ее решения». С позиций тектологии, как бы ни смотрел на поставленную задачу сам художник, но «в действительности она есть всегда задача организационная. И притом в двух смыслах: во-первых, дело идет о том, чтобы стройно и целостно организовать некоторую сумму элементов жизни, опыта; во-вторых, о том, чтобы созданное таким образом целое само служило орудием организации для некоторого коллектива. Если налицо нет первого, то перед нами не искусство, а нескладица; если нет второго, то произведение никому, кроме автора, не интересно и ни для чего не нужно» [Вопросы социализма, с. 432].

Художественная форма — «способ стройно сочетать элементы содержания, т.е. организовать его материал»; причем «всегда и всюду способ организации зависит от подлежащего ей материала», поскольку «форма не может не зависеть от содержания» [Вопросы социализма, с. 451].

Художественное творчество — организационная человеческая деятельность, в которой «организация идей и организация вещей нераздельны. Например, взятые сами по себе архитектурное сооружение, статуя, картина являются системами “мертвых” элементов – камня, металла, полотна, красок; но жизненный смысл этих произведений лежит в тех комплексах образов и эмоций, которые вокруг них объединяются в человеческой психике». Художественное творчество «своими особыми методами организует представления, чувства, настроения людей, тесно соприкасаясь с познанием, часто с ним прямо сливаясь, как беллетристика, поэзия, живопись». Основным принципом художественного творчества является стройность и гармония [Тектология, кн. 1, с. 70].

Художник — «организатор чувства и мысли», но при этом всегда «идеолог некоторого коллектива – класса или группы», организованно воплощающий в образах «его мирочувствование, миропонимание, практическое мироотношение, стремления, идеалы» [Вопросы социализма, c. 452, 455, 450].